Skip to Content

Медицинские темы в творчестве Л.Н. Толстого

ID: 2014-05-35-A-3854
Оригинальная статья (свободная структура)
ГАОУ СПО «Вольский медицинский колледж им. З.И. Маресевой»

Резюме

Анализ некоторых произведений Л.Н. Толстого с точки зрения отношений между человеком в белом халате и пациентом. Показано значение этих отношений для жизни пациента. Подчеркнут талант Л.Н. Толстого не только как великого писателя, но и как доброго, наблюдательного отзывчивого человека.

Ключевые слова

сострадание, доверие, врач, медицина, милосердие

Статья

Маслова Наталья  Андреевна, Левинова Ольга Александровна
Руководитель: преподаватель общеобразовательных дисциплин Денисенкова И.В.

 

Гиппократ называл медицину искусством ещё в те давние времена, когда не было ни филигранной стереотаксической техники, ни сложнейших медицин­ских приборов, когда распознавание сахарной болез­ни достигалось лишь тонким муравьиным чутьем. Прошли столетия, наша наука стала неузнавае­мой, но, тем не менее, практическая медицина и поныне сохраняет присущие ей с рождения элементы искусства. Это не только и не столько искусство, ска­жем, тончайших микрохирургических операций, сколько искусство задушевного общения врача с па­циентом, когда в сердце больного человека пробуж­даются вера, надежда и, если хотите, любовь к врачу... Такое искусство в отрыве от специальных знаний и медицинских навыков легко превращается и низкопробное знахарство... Этого опасался С.П.Бот­кин: «Научная практическая медицина... не может допускать произвола, иногда... проглядывающего под красивой мантией искусства, медицинского чутья,  такта…» И эти предостережения перекликаются с раздумьями Л.Н.Толстого о болезни и смерти, о вза­имоотношениях врача с больным, о врачебных буднях.

Устами своих героев, страдавших от самых различных    «телесных»    или    «душевных»    недугов, Л.Н.Толстой правдиво и ярко изобразил состояние врачебного дела в России и этим внес неоценимый вклад в сокровищницу современной деонтологии. Надеемся, что еще не одно поколение медицинских работников будут воспитываться на тех удивительных образцах наблюдатель­ности и величайшей житейской мудрости, которыми так щедро одарил нас Л.Н. Толстой.

Обладая феноменальной способностью к нетороп­ливому и пристальному изучению окружающего, Л.Н. Толстой и сейчас продолжает удивлять нас – будущих медицинских специалистов, той глубиной восприятия и обобщения болезненных состояний человека, перед которой по­рою меркнет даже специальная медицинская лите­ратура. В самом деле, не только различные болезни, но даже одни и те же страдания, раз­вивавшиеся у разных героев Л.Н. Толстого, отлича­лись сугубо индивидуальным, только им присущим своеобразием внешних проявлений. Это явственно обнаруживается не только в «Смерти Ивана Ильича», но и в болезни Наташи Ростовой, и в недомоганиях Кити Щербацкой, и в тяжких страданиях Анны Ка­рениной. По повести «Смерть Ивана Ильича» мы можем проследить историю жизни и смерти пре­успевающего чиновника. Но важно учесть, что герой этой повести, как это точно установлено, отнюдь не является вымышленным ли­цом. В образе Ивана Ильича Головина Л.Н.Толстой изобразил Ивана Ильича Мечникова, бывшего про­курора Тульского окружного суда, который долгое время жил в Москве со своим братом, знаменитым профессором Ильей Ильичом Мечниковым. Ивана Ильича Мечникова (по повести - И.И.Головина) лечил Г.А.Захарьин, который рассказывал как-то своим ассистентам, что болезнь И.И.Мечникова, и обстоятельства его смерти были на самом деле та­кими, какими их изобразил писатель в повести. Л.Н.Толстой описал лишь те проявления болезни Ивана Ильича, которые мог видеть не только врач, но и всякий близкий больному человек, - то, что видели и знали жена Ивана Ильича, его дочь, кухонный мужик Герасим. И все это изложено настолько худо­жественно, что картина болезни Ивана Ильича, не отягощенная излишними медицинскими деталями, воспринимается совершенно реально.

Но не только в этом сосредоточен интерес этого повествова­ния. Л.Н.Толстой всесторонне и глубоко осветил интереснейшие и животрепещущие вопросы взаимо­отношений врача и больного, которые издавна волно­вали и до сих пор продолжают занимать не одних только представителей практической медицины. К этим психологически сложнейшим вопросам Л.Н.Толстой обращался неоднократно, но наиболее полно и проникновенно он изложил их в романах «Война и мир» и «Анна Каренина». В повести же «Смерть Ивана Ильича» эти раздумья приобрели свою окраску, особую мудрость, обусловленную тем, что судьба героя наперед известна, что любой врач, даже самый опытный и добросовестный, абсолютно бесси­лен в своих стараниях. За иронией Л.Н.Толстого, которая отчетливо сквозит между строк повести, скрывается скорбь и тревога писателя о предрешенной судьбе своего героя. Наряду с этим писатель проводит глубокий психологический анализ действий врача, очутивше­гося в такой сложной ситуации, когда точно распоз­нанное заболевание равно смертному приговору. И не случайно в размышлениях Ивана Ильича после бе­седы с доктором возникают сугубо профессиональные судейские ассоциации. Л.Н.Толстой проникает в самую сущность взаимоотношений между врачом и больным, он пристально приглядывается к внешнему виду врача, к его поведению с больным, внимательно прислушивается к его «неясным речам», стремясь в каждом слове найти хотя бы слабую надежду... И сколько в этом большой человеческой горечи, со­крушения, любви к своему обреченному герою, стра­дающему таким тяжким и неисцелимым недугом. Да­же наименование этой болезни писатель не решается произнести вслух ни сам, ни в репликах доктора, ни устами больного или его близких. Л.Н.Толстой избегает того последнего слова, ко­торое способно морально погубить человека задолго до его кончины. Писатель не раз подчеркивает в своих произведениях значение слова врача. Прочитав «Смерть Ивана Ильича», Мопассан вос­кликнул: «Я вижу, что вся моя деятельность ни к че­му, что все мои десять томов ничего не стоят!» Писатель тяжело переживал гибель своих, героев, в частности князя Андрея. По воспоминаниям его жены, С.А.Толстой, он вышел из своего кабинета весь в слезах... На вопрос о том, что случилось, он ответил, махнув рукой, что только что умер князь Болконский. Л.Н.Толстой понимал, что уровень медицинских знаний в те времена был настолько невысок, что о сохранении жизни тяжело раненному князю Ан­дрею не могло быть и речи. Поэтому, очевидно, с та­кой большой любовью, теплотой и сочувствием худож­ник описал заботливый уход родных и близких людей за раненым князем Андреем, который скрашивал последние дни его жизни.

Анализируя истоки своеобразного отношения Л.Н.Толстого к медицине и врачам, Л.П.Чехом как-то заметил: «Если б я был около князя Андрея, то я бы его вылечил. Странно читать, что рана кня­зя, богатого человека, проводившего дни и ночи с доктором, пользовавшегося уходом Наташи и Сони, издавала трупный запах. Какая паршивая была тогда медицина! Толстой, пока писал свой толстый роман, невольно должен был пропитаться насквозь нена­вистью к медицине...» Л.Н.Толстой неизменно сохраняет тот характер­ный фон индивидуальности, который легко позволял отличать течение идентичных заболеваний у таких совершенно разных по своему складу людей, как, ска­жем, князь Болконский и граф Безухов. От внима­тельного взгляда писателя не ускользало ничего, что в той или иной мере могло выразить душевное со­стояние больного. Из биографии писателя известно, что в январе 1856г. Л.Н.Толстой уезжал на два дня в Орел к своему брату, умиравшему от туберкулеза легких. Эта поездка и встреча с умирающим произвела не­изгладимое впечатление на Л.Н.Толстого, которое нашло затем художественное выражение в описании болезни и смерти Николая Левина. Подавляющее большинство эпизодов из произве­дений Л. Н. Толстого, имеющих то или иное отно­шение к медицинской практике, отличается своей искренней правдивостью, основанной нередко на соб­ственном горьком опыте познания жизни. Л.Н.Толстой великолепно знал условия, в кото­рых жили и трудились врачи различных рангов. Он нередко обращался к ним за советом по поводу своих недугов или недомоганий родных и близких. Лечился у Г.А.Захарьина и П.С.Усова, П.Ф.Михайлова и А.П.Попова, А.Г.Архангельского и Ф.Е.Гаака. Хорошо известно, например, какое большое уважение к Г.А.Захарьину как к врачу, ученому и человеку питал Л.Н.Толстой. Он ценил его мнение не только как опытного специалиста, но и как прекрасного со­беседника. Дружба Л.Н.Толстого и Г.А.Захарьина дли­лась около 25 лет. О силе их дружеских симпатий можно судить и по письмам, которыми они обменялись к де­сятилетию их знакомства. Первым вспомнил об этой дате в апреле 1877г. Л.Н. Толстой. Он писал: «Дорогой Григорий Антонович! Пишу вам в первую свободную минуту, только с тем, чтобы сказать вам, что я очень часто думаю о вас, и что последнее мое сви­дание с вами оставило во мне сильное и хорошее впечатление и усилило мою дружбу к вам. Прошу вас верить этому и любить меня так, как я вас. Ваш Л.Н.Толстой». Л.Н. Толстой всякий раз тяжко переносил различные недуги своих героев. Нередко он как бы перевоплощался в них и вместе с ними переживал их физические и душевные страдания. Такое глубокое  проникновение в самую сущность описываемых явлений дало возможность Л.Н. Толстому создать настолько реалистичные картины многочисленных болезненных состояний, что они будут изучаться ещё не одним поколением врачей. Многое из того, что было еще совершенно недо­ступным восприятию врачей - современников Л. Н. Толстого, четко и ясно сознавалось писателем. Так, например, задолго до разработки учения о па­рабиозе Л. Н. Толстой показал, как могущественна доминанта в своем господстве над текущими раздра­жениями. Так, Пьер Безухов, тащившийся, на изъяз­вленных босых ногах по холодной октябрьской грязи в числе пленных за французской армией, не замечал того, что представлялось ему ужасным впоследствии. «Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внима­ния, вложенную в человека, подобную тому спаси­тельному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму». Этими описаниями Л. Н. Толсто­го восторгался основоположник учения о парабиозе Л. Л. Ухтомский. Л.Н.Толстой видит нелегкие условия труда земских врачей. В статье «О назначении науки и искусства» он пишет о том, как «земский врач плачется на то, что нет средств лечить рабочий народ, что он так беден, что нет средств поставить больного в гигиенические условия, и вместе с тем, этот же врач жалуется на то, что нет больниц, и что он не поспевает; ему нужно помощников, еще докторов и фелъдшеров.. Что же выходит? Выходит то, что главное бедствие народа, от которого происходят и распространяются и не излечиваются болезни, - это недостаточность средств для жизни». Вопросы роли личности, авторитета врача, степени доверия к нему больного, которые нашли отражение в произведениях Л.Н.Толстого, издавна волнуют врачей. В воспоминаниях В.Н.Сиротинина (1855—1920) - профессор кафедры частной патологии и терапии Военно-медицинской академии - содер­жатся указания на то, какие поразительные перемены в здоровье больных он наблюдал после консульта­тивной беседы С.П.Боткина. Лекарства, которые больные безуспешно принимали ранее, становились высокоэффективными после назначения их С.П.Бот­киным. У него, следовательно, были какие-то свои, только ему известные «ключи» к сердцу больного человека. Издавна говорят, что надежда (может быть, одна из составных частей пресловутого  «спасительного клапана» Л.Н.Толстого) - лучшая помощница при лечении болезни.  Не потому ли Анна Каренина счастливо оправилась от родильной горячки, а Пьер Безухов благополучно переносит тяжелое поражение ног. Но наря­ду с  этим Л.Н.Толстой постоянно подчеркивает, как велика роль доверия больного врачу. Так, Ростовы верили только одному своему доктору. Умирающий Николай Левин сокрушался из-за отсутствия своего постоянного врача. Заслужить доверие больного нелегко. Этого можно достигнуть только своим чистосердечным и гуманным отношением, скрупулезным анализом «внутренней картины болезни» своего пациента, нередко ускользающей от невнимательного, рассеянного специалиста. Можно быть широко образованным врачом или медицинской сестрой, отлич­но знать современные научно-медицинские взгляды и оказаться совершенно беспомощным у постели больного. Такая беспомощность обнаруживается не только при тех болезнях, при которых несостоятельны существующие методы лечения, но и тогда, когда физическими  недомоганиями маскируются какие-то тяжелые нравственные переживания, не распознан­ные торопливым, невнимательным, недостаточно про­ницательным медицинским специалистом. Так произошло с Наташей Ростовой и с Кити Щербацкой. И, наконец, Л. Н. Толстой придает первостепенное значение в своей интер­претации взаимоотношений между врачом и больным социальным условиям жизни. Настойчивые поиски «ключей» к сердцу больного человека являются одним из сложнейших элементов становления медицинского специалиста любого уровня. И вдумчивое изу­чение художественного наследия Л. И. Толстого могут облегчить и направить этот процесс в нужную сторону – сторону милосердия, понимания, поддержки.

Литература

  1. Л.Н. Толстой, Война и мир, М., «ЭКСМО», 2005, Т.1-4т. Л.Н. Толстой, Повести и рассказы, М., «Московский рабочий», 1971, 408с.
  2. Л.Н. Толстой, Анна Каренина,  Ленинград, «Художественная  литература» Ленинградское отделение, 1987, 297с.
  3. Л.Толстой, Рассказы и повести, Орджоникидзе, «Ир», 1976, 349с.
0
Ваша оценка: Нет



Яндекс.Метрика